Подаємо інтерв’ю Ірини Гордійчук, «Телекритика» із кінорежисерами Дмитром Томашпольським та Альоною Дем’яненко.

Сорежиссеры картины «F 63.9 Болезнь любви» о прелести и опасностях комедийного жанра, четырех премьерах своих фильмов в Украине в нынешнем году, начале работы над масштабной лентой «Моя бабушка – Фанни Каплан» и новом украинском кино.

Режиссеры Дмитрий Томашпольский и Алена Демьяненко пришли в профессию во время перемен: в конце 80-х – начале 90-х прошлого века. Однако начинали весьма успешно. Фильм Томашпольского «Всем привет» (1995), например, получил Гран-при Международного кинофестиваля «Бригантина», участвовал в конкурсной программе МКФ в Карловых Варах. А картина «Жестокая фантазия» (1994) Алены Демьяненко была удостоена награды «Золотая корона» за «лучший фильм и лучшую режиссуру» на Международном кинофестивале в Касабланке (Марокко), получила приз за «лучший дебют» на киносмотре экранизаций в Гатчине (Россия). Чуть позднее Алена закрепила успех, сняв ленту «Две Юлии» (1998) – признание жюри кинокритиков стран СНГ и Балтии на Открытом кинофестивале «Киношок» в Анапе (Россия), приз «Арсенал» за «лучший фильм года».

А затем украинское кино закончилось. Дмитрий и Алена, впрочем, не потерялись в круговороте постперестройки, как, к сожалению, многие их менее талантливые или более слабые коллеги. Уехали в Россию, где в течение 12 лет снимали свое кино. Наиболее известные ленты российского периода Дмитрия Томашпольского – «Луна в зените», «Взрослые люди», «Прогулка по Парижу», Алены Демьяненко – многосерийный телефильм «Завтра будет завтра», «Казароза».

В 2011-м закончили значимый совместный телепроект «Маяковский. Два дня», и вернулись в Киев. На недавно прошедшем Международном кинофестивале «Молодость» состоялась премьера их фильма «F 63.9 Болезнь любви».

«За шуто-трагедией скрывается что-то либо сокровенное, либо мудрое»

– Дмитрий, Алена! Премьера вашей совместной работы «F 63.9 Болезнь любви» прошла на недавнем кинофестивале «Молодость» с оглушительным успехом. Что приятно, думаю, не только вам. По нескольким причинам. Во-первых, картина украинская, а такие принято по привычке хулить. Во-вторых, это комедия в чистом виде, – жанр опасный, трудный, где порой даже остроумный сценарий может превратиться в несмешную, часто просто-напросто пошлую поделку. Вы достойно справились с взваленной на себя проблемой, к тому же, построили фильм на кинематографическом расследовании такого загадочного чувства, как любовь. В том, что это химия, болезнь, давно убеждают нас люди самых разных профессий. Фредерик Бегбедер, к примеру, даже утверждает, что «Любовь живет три года». А вы говорите о коде, который присвоен учеными болезни под названием «любовь». Это реальная информация или фантазия авторов?

Дмитрий Томашпольский (Д.Т.): О том, что Всемирная ассоциация здравоохранения присвоила любви код болезни F 63.9, мы узнали совершенно случайно, уже в процессе работы над фильмом. Поначалу картина называлась просто «Болезнь любви». Эта история была придумана достаточно давно. Там существовала ключевая фраза, которую сейчас произносит наша героиня Александра (ее играет французская актриса Нина Сол): «Самая счастливая пара, которую я встретила в жизни, познакомилась у меня под кабинетом», а она – венеролог. «Она болела сифилисом, их прозвали Ромео и Джульеттой, сейчас у них дети»… Да, признание любви болезнью – абсолютно реальный факт. Нам эта информация показалась интересной, и мы решили, что она может стать поводом для комедии.

– Для меня выбор вами данного жанра как раз не был неожиданностью. Еще до вынужденной «посадки» в России, вы оба весьма успешно пробовали в нем свои силы…

Д. Т.: Ты совершенно правильно подметила, картина «F 63.9 Болезнь любви» абсолютно в стиле всего того, чем мы занимались раньше. Мы это называем шуто-трагедией. Жанр, придуманный Иваном Андреевичем Крыловым, французы такое действо еще в XV веке называли «соти» – шутовство, дурашливость, выворачивание наизнанку всего, что только можно, валяние дурака, за которыми скрывается либо что-то сокровенное, либо мудрое. И нам кажется, что прямолинейно о таких серьезных вещах говорить нельзя, наша задача – чтобы швов не было видно.

– Другими словами: «Умное лицо еще не признак ума… Улыбайтесь, господа. Улыбайтесь!» Но, объясните, что значит «придумали вместе»? Вы – два успешных самодостаточных режиссера, и, хотя работаете последнее время вместе, абсолютно разные. В заявлении «придумали вместе», на мой взгляд, есть лукавство – так не бывает…

Д. Т.: И, тем не менее, именно на стадии придумывания очень часто многие идеи рождаются у нас как совместные. Кто-то начинает предложение, кто-то заканчивает… Мы 27 лет вместе – они не могут не дать результатов! (Смеется)

Алена Демьяненко: Действительно, нередко определенные мысли приходят нам в голову одновременно. Буквально вчера Дима рассказывал о новом фильме, который задумал. Он начал предложение, а я его закончила…

Д. Т.: Признаться, я был удивлен.

А. Д.: Хотя я не знала его замысла, он существует пока на уровне написания сценария. Мы действительно разные. Дима снимает авторское кино, фильмы по своим сценариям, и в «F 63.9 Болезнь любви» он, бесспорно, лидер, потому что написал историю, несмотря на то, что мы вместе вспомнили эту давно возникшую идею. Конечно, в первую очередь, это его кино. Я же очень серьезно вела данный проект на стадии производства, реализации замысла, на площадке.

Д. Т: Перебью, потому что данная градация, на мой взгляд, несправедлива. Алена со своей врожденной скромностью многого недоговаривает. В тандеме «Демьяненко – Томашпольский» всегда существовало распределение ролей. Когда-то давно один наш мудрый друг сказал, что если взять идиотские шизофренические идеи Томашпольского и Аленину любовь к изысканному изображению (то, что она в Москве демонстрировала), был бы очень любопытный симбиоз. Потому что меня более всего волнует содержание, я не сильно озадачиваюсь визуализацией, не стремлюсь к идеальной картинке. А Алена, наоборот, на этом поведенная, она – перфекционист. Такая жуткая зануда! (Смеется) Я люблю фонтанировать, импровизировать на площадке. Алена же всегда тщательно подготовлена, рисует раскадровки… И в этой картине за визуальную сторону – костюм, грим, мизансцены – отвечала Алена. Я считаю, что фильм в данном случае выиграл, потому что при всей опасной пограничной ситуации драматургии и самого предмета разговора… У нас не очень принято говорить на интимные темы, ханжество и лицемерие годами укоренялись в нашем сознании. Помните: «В СССР секса нет»…

«Нам была нужна актриса, способная непринужденно произносить слово “сифилис”»

– Поэтому на главную роль вы пригласили французскую актрису?

Д. Т.: Конечно! Представляешь нашу задачу: превратить минное поле венерического диспансера в своеобразный рай?! Нужно было, чтобы всё выглядело эстетично и естественно, потому мы и решили пригласить актрису из другой страны, чей образ не ассоциируется с советским и постсоветским социумом.

– А как реагируют западные звезды (Сол ведь достаточно известна во Франции, если не по кино, то по театральным работам) на предложение незнакомых режиссеров из чужой страны? Как происходит контакт?

А. Д.: Контакт происходит хорошо, потому что у нас есть французский партнер – студия «Симпозион». Дима делал с ними два фильма в наш московский период, действие которых происходило во Франции. И когда возникла идея картины «F 63.9 Болезнь любви», мы обратились к коллегам, и они согласились в этом проекте участвовать.

Д. Т.: У нас 50 процентов финансирования – государство Украина, 50 процентов – Франция.

А. Д.: Ну, не 50, но большая часть инвестиций, которые заложены в проекте, – Франция. Причем, участие французской актрисы не было их условием. Это наша идея, и возникла она в тот момент, когда, начав кастинг, мы поняли, что актрисы, воспитанные в родных пенатах, почему-то сразу начинают играть врача-венеролога, а нам необходимо было, чтобы они играли доктора Чехова. Такого, у которого нет внутренней преграды, кому несложно произносить слова «сифилис» и «половая инфекция». Хотелось видеть героиню, которой не приходится мучительно преодолевать себя. Такая абсолютная естественность была, собственно, во всех актрисах, которые пробовались на роль Александры, когда мы приехали во Францию.

Кастинг происходил достаточно долго. Мы просмотрели 30 французских актрис. И даже удивились столь позитивной реакции на сценарий. Курьез, но одна претендентка, которую не утвердили на главную роль, потом долго донимала группу просьбой сыграть хотя бы Лену (роль второго плана. – И.Г.), так хотела работать в проекте. В результате кастинга остались две кандидатуры – Нина Сол и Луиза Бургуэн, звезда картины Люка Бессона «Необычайные приключения Адель» и ленты Фредерика Бегбедера «Любовь живет три года». С Бургуэн мы практически договорились, но дело происходило весной, а затем, в силу различных обстоятельств, произошла консервация фильма на полгода. В мае, как планировалось поначалу, съемки не начались. С Луизой Бургуэн мы должны были подписать контракт с весьма жесткими для нас условиями. Рисковать не хотели, уже тогда предполагая, что может случиться простой. А Нина всё это время не уходила в другие проекты, хотя у нее было очень много театральной работы… И когда начался съемочный период, мы были счастливы, что именно она осталась в проекте, – замечательная актриса и душевный человек.

«В фильме занято много наших друзей, чье участие позволило ему не соскользнуть в пошлость и глупость»

– Во Франции премьера фильма уже состоялась?

А. Д.: Пока прошел лишь маленький внутренний показ. Премьеру планируем в Париже в конце ноября.

– Поскольку заговорили об актерах, не могу не отметить то, что в эпизодических ролях у вас снимается много непрофессиональных артистов. Тот же Алик Шпилюк, арт-директор Одесского кинофестиваля, чье появление в кадре доставило немало приятных минут знающим его людям. По каким причинам приглашаете непрофессионалов? Меньший гонорар или что-то иное?

А. Д.: Главная причина очень многих вещей, которые происходят в разных сферах нашей жизни, – любовь. Замечательный кинорежиссер Толя Матешко также принимал участие в фильме… Правда, его нельзя назвать непрофессионалом, потому что первое образование у Матешко – актерское. Более того, он снимался у Димы в главной роли в фильме «Всем привет».

Д. Т.: Вопрос правильный и очень интересный. Дело в том, что в комедийной истории – а у нас все-таки комедия, и умная (мы же говорим с профессионалом в кино и сайт «Телекритика» читает образованная аудитория, поэтому можно употребить такой термин) – несколько слоев. Есть верхний, который чаще всего воспринимают по-школьному, как юмор «ниже плинтуса», существует и много других, которые, мы надеемся, внимательный зритель рассмотрит. Так вот, такого рода жанр должны играть люди с личным обаянием. Кто может в течение двух эпизодов создать образ, который достался Алику Шпилюку?!. Не хочу никого обижать, мне кажется, никто, кроме него.

А. Д.: Меня очень порадовало в работе Алика, что он играет не самого себя, а легко и органично лепит своего персонажа. Я смотрю на него на экране и не вижу знакомого мне Алика Шпилюка.

Д. Т.: В зале находились люди, которые, не зная его лично, от души хохотали!

А. Д.: Мне кажется, это очень удачный дебют.

Д. Т.: Согласие работать в нашем фильме – поддержка Аликом проекта. И он, и профессиональные артисты – Толя Матешко, Светлана Крючкова, и Лариса Кадочникова, кстати, – понимали, на какой риск идут. Ведь неизвестно было, чем закончится сия авантюра. Во Франции, Бельгии, Дании выносить подобные интимные темы на экран – норма. У нас же еще лет 30, а то и больше, за них будут браться с опаской. Поэтому огромное спасибо всем, кто своим участием поддержал фильм «F 63.9 Болезнь любви», это направление в кинематографе.

А. Д.: И не дал соскользнуть в пошлость или глупость. Надеемся, что мы их тоже не подвели.

Д. Т.: Хотя должен сказать, что иногда мы играли в игру, сознательно спрашивая актеров, достаточно ли вульгарности в фильме? Добивались такого сомнительного эффекта по принципу: для того чтобы подняться вверх, надо очень глубоко нырнуть. Ты же согласна, говорить о том, что любовь должна быть взаимной, на полном серьезе нельзя?..

А. Д.: А с другой стороны, нужно и необходимо.

Д. Т.: И ведь правда: если задаться целью и вычислить, сколько в процентном отношении существует пар, которые счастливы взаимной любовью, то окажется, что их вообще нет.

– Не расстраивай меня: наверное, все-таки есть…

Д. Т.: Если в данной дискуссии начинать умничать, можно уйти в страшные дебри и леса. Напомню, что Платон (уже точно не помню, в какой работе) писал, как все произошло: раньше существа были двухголовые, с двумя половыми органами, двумя парами ног, рук и так далее. Потом на них кое-кто разозлился, и разрубил их, рассыпал по свету, и с тех пор, как мы знаем, начался поиск второй половинки. Мы, кстати, очень много используем крылатых выражений, включая финальную фразу, которую многие приписывают Кшиштофу Занусси («Жизнь как смертельная болезнь, передающаяся половым путем». – И.Г.) Но это фраза не его. Ее истоки еще от древних греков.

– Осмелюсь поспорить. Занусси рассказывал мне в интервью, что увидел дворовое граффити в Польше, ему фраза понравилась, и он вынес ее в заглавие своего фильма. У него с той стены есть еще в запасе подобные яркие выражения…

Д. Т.: Андрей Георгиевич Битов, один из наших любимых зрителей этого фильма (посмотрел картину на «Киношоке», и она ему очень понравилась), разбирал «F 63.9 Болезнь любви» по косточкам четыре дня…

А. Д.: Он и утверждает, что это древние изречение.

Д. Т.: Потому что кто-то из критиков сказал. Понять невозможно. На эту тему существует много анекдотов армянского радио, и Раневская когда-то шутила, что «жизнь – затяжной прыжок в могилу»… Дело в том, что когда мы работали над фильмом, всё время вспоминали об одной нашей настольной книге – Михаила Михайловича Бахтина, посвященной Франсуа Рабле. Там потрясающе точно написано (даже помню, что шестая или седьмая глава) о телесном низе, и как важно уметь играть вещами, которые у людей вызывают оторопь. Мы очень гуманно поступили – не как Франсуа Рабле в «Гаргантюа и Пантагрюэле» с головой члена!.. А что было бы, решись мы экранизировать его бессмертный мировой шедевр, которому сегодня все поклоняются как классике мировой культуры, а там – на двух страницах – великан Гаргантюа размышляет, чем лучше всего подтираться?!. И в конечном итоге, перечислив бесконечное количество предметов, заканчивает гусенком!.. (Смеется)

Для того чтобы подняться на высочайший уровень философии, в которой звучат щемящие интонации о жизни и мире, ему понадобились вот такие образы. Представим себе на секундочку, что мы с глубоким душевным украинским надрывом начали бы плакать и причитать, повествуя, какой должна быть любовь (а у нас такие примеры, к сожалению, до сих пор существуют!), что бы из этого получилось!.. Мы и сами хотели немного взбодриться. Конечно, рисковали. Безусловно, будет много яростной критики…

– Пока не слышала, кстати.

Д. Т.: Мало кто видел. Вот когда картина выйдет в прокат… (Смеется)

«В картине “Лариса Кадочникова. Автопортрет” зрителей ожидают сюрпризы и даже сенсации!»

– Я, наверное, не знаю всё, что вы делали в России, однако слежу за вашим творчеством. После премьеры «F 63.9 Болезнь любви» тотчас решила посмотреть сериал «Маяковский. Два дня», который как-то прошел мимо меня…

Д. Т.: Надо похвастаться. Нынешний год – редкий, когда мы можем сказать, что у нас четыре (!) премьеры.

– Перечисляем.

Д. Т.: Телесериал «Маяковский», который был снят еще в начале 2012-го (его задержали с выпуском в эфир, потому что не совсем формат для телевидения), кинокомедия «F 63.9 Болезнь любви», документальная комедия «Я – мобер». И еще – 21 декабря состоится премьера документального фильма «Лариса Кадочникова. Автопортрет».

Это достаточно экспериментальная работа, потому что героиня – мой соавтор (ведь жанр – автопортрет!). Лариса – уникальный человек, в нее невозможно не влюбиться, особенно когда узнаешь ее жизнь. Небесная красота, подобной ей не знаю. Так, наверное, нельзя говорить, потому что все женщины прекрасны, понятное дело, но в Ларисе Кадочниковой присутствует некая особая непостижимая магия, абсолютно инопланетная. Эксперимент заключается в том, что мы не снимаем фильм о ней, а пытаемся сделать так, чтобы Лариса сама о себе сделала кино. Наша задача – помочь ей технологически. Она же не кинорежиссер, не знает, как монтировать, к примеру…

В картине, кстати, будет несколько сюрпризов и даже сенсаций. Как ты думаешь, кто снялся вместе с Кадочниковой в ее самом первом учебном фильме по ВГИКЕ («Последний лист» по О. Генри, режиссер – Джемма Фирсова), который мы чудом раскопали?.. Ни за что не догадаешься! Даже она забыла, кто играет художника! А у нас просто челюсти отвисли, когда мы увидели эту работу!..

А. Д.: Расскажем?

Д. Т.: Нет, не расскажем. Пусть сохранится интрига! (Признаюсь, я все-таки выпытала у Дмитрия Томашпольского, кто был партнером Ларисы Кадочниковой в той студенческой работе, но обещала хранить тайну. Могу сказать лишь, что сегодня это любимый многими синеманами, всемирно известный кинорежиссер. – И.Г.) У нас также будет сенсационный материал, связанный с Параджановым, который никто никогда не видел. Очень интересный.

Вот так мы заканчиваем 2013 год. А в прошедшем не было ни одной премьеры…

– И вы, слышала, собираетесь разрушить столь плодовитый творческий союз после подобного урожая?

А. Д.: Мы всегда работали в тандеме, но существовало четкое разделение – кто-то продюсировал, а кто-то режиссировал. Это вынужденная мера, но очень облегчает жизнь. Наверное, к тому же мы и вернемся – то есть, работать вместе как сорежиссеры больше не будем. Пытаюсь сформулировать мысль оригинально, но ничего в голову не приходит лучше, чем «у человека должна быть одна мама».

Д. Т.: В фильме «Моя бабушка – Фанни Каплан» Алена будет режиссером, а я продюсером. В картине, к которой сейчас пишу сценарий, я – режиссер, а Алена – продюсер. Но я счастлив, что период, когда мы сотрудничали как сорежиссеры, был, и спасибо за это Алене.

«Дмитрий Ульянов был увлечен Фанни Каплан и даже хотел связать с ней жизнь»

– Вы уже приступили к работе над «Фанни Каплан»?

А. Д.: «Фанни Каплан» находится на этапе подготовительного периода – отбираем актеров. Кастинг закончен только во Франции. Но пока не подписан контракт, не буду конкретизировать. Думаю, что уже с 15 ноября мы войдем в полноценный подготовительный период.

– Несколько лет назад вы давали мне прочитать этот сценарий, потому интересно, где будут проходить съемки?

А. Д.: В Украине – в Крыму и в Одессе, в Бургундии. В настоящее время, в зависимости от того, как закончатся переговоры с нашими российскими партнерами, решаем, будем ли работать в России. Естественно, вся линия 18-го года, убийство Ленина, должны сниматься там. Все обычно Москву воссоздают в Питере, и мы с нашими питерскими коллегами сейчас пытаемся об этом договориться.

– Это сериал или полнометражный фильм?

А. Д.: Полнометражный фильм для кинотеатров. Недавно, на «Киношоке» в Анапе, кстати, мы получили поддержку одного гуманитарного фонда. Битва за гранты была достаточно серьезная – поддержали нас, что было приятно. Мы познакомились там с ребятами, которые в нынешнем году в Крыму пытались установить памятник Фанни Каплан.

В интернете можно посмотреть, что он из себя представляет. Она не забыта, и это не моя формулировка, а энтузиастов, о которых говорила. Мы же все выросли из советского времени, все «внуки Ильича», а если Ленин – наш дедушка, то Фанни – наша бабушка. И фильм «Моя бабушка – Фанни Каплан», конечно, касается и этой проблемы.

Д. Т.: Но того сценария, который был вначале и который ты читала, уже не существует. Это несколько другая история.

А. Д.: Там есть новая линия. Мы много работали над сценарием и узнали немало интересных фактов. Оказывается, когда Фанни Каплан приезжала в Крым (вот почему добавился этот регион), у нее случился роман с Дмитрием Ульяновым, братом Ленина. Это правда. Дмитрий был серьезно увлечен Каплан, даже хотел связать с ней жизнь. Произошло это после того, когда ее амнистировали после революции, отпустили с каторги, где она потеряла зрение. Восстанавливала здоровье Фанни Каплан в Крыму, в санатории, где Ульянов работал главврачом.

– Я заметила, что Дмитрий очень дорожит актерами, снимает некоторых из них во многих своих фильмах. Например, Светлану Крючкову, Владимира Кошевого… Сохраните ли и в «Фанни Каплан» костяк актерского ансамбля?

Д. Т.: Что касается «Фанни Каплан», окончательное решение будет принимать только режиссер-постановщик – Алена Демьяненко, я могу лишь советовать как продюсер. Но у Алены, кстати, та же позиция, она тоже очень верна многим артистам.

А. Д.: Единственное, что знаю точно, Ленина в нашем фильме будет играть Александр Тюнин. Мы уже договорились, я видела его в гриме…

«Картина “F 63.9 Болезнь любви” выйдет в прокат в день Святого Валентина»

Д. Т.: Хочу добавить. Мы сейчас говорим о наших премьерах, реальных планах на будущее, и невероятно приятно, что происходит это в Украине. Недавно, перед открытием сезона в Доме кинематографистов, я смонтировал трейлеры новых отечественных фильмов. Представляешь, на сегодняшний день готовы 20 картин разных жанров, которые выйдут в прокат и их увидят зрители!

В нашем обществе считается всеми, и нами в том числе, неприличным говорить какие-то хорошие слова в адрес власти. Я и сегодня не буду славословить, но хочу в контексте разговора вспомнить одного конкретного человека – главу Государственного агентства Украины по вопросам кино Екатерину Копылову. Пройдет время, и даже многие ее оппоненты оценят то, что происходит в настоящий момент в украинском кинематографе. Восстановлена разорванная цепь. Если посмотреть ролик, который я смонтировал, новое отечественное кино действительно впечатляет профессиональным уровнем. Я не кинокритик, но совершенно очевидно, что в Украине происходит серьезный скачок в сторону не провинциального местечкового кинематографа. Причем, и это самое важное, самое главное: подавляющее большинство картин – дебюты.

А. Д.: Хочу добавить. Мы недавно встречались с прокатчиками, и уже точно можем сказать, что фильм «F 63.9 Болезнь любви» выйдет в прокат 14 февраля 2014 года, в день Святого Валентина. Это, конечно, огромное событие. Дима сказал: «Знаешь, я мечтал об этом с юности – чтобы висели афиши в кинотеатре, где идет мой фильм». А мы ведь, уже работая в профессии, практически 20 лет были лишены такой возможности, даже подумать не могли, что в кинотеатре может демонстрироваться украинская картина. Накануне отъезда в Москву самостоятельно ездили по стране, показывали наши работы, проводили встречи со зрителями, и где-то дома есть фотографии, на которых – рукописные афиши, которые рисовали краской. Было ощущение, что существует два космоса – мировой кинопроцесс и мы, находящиеся где-то на обочине в деревенском клубе. Сегодня ситуация переломлена, украинская продукция влилась, пусть пока ручейком или маленькой речкой в международное киносообщество, и уже понятно, что это полноценный кинематограф, который существует в контексте современного кино.

– Кстати, я проходила сегодня около кинотеатра «Кинопанорама», видела сразу две афиши новых украинских фильмов – «Параджанов» и «Иван Сила».

Д. Т.: Я тоже. Хотелось плакать…

Фото Максима Лисового

Ірина Гордійчук, «Телекритика», 9 грудня 2013 року