Документальний фільм Шахіди Тулаганової «Аеропорт Донецьк» із Гіві та Моторолою – краща протиотрута від пропаганди.
Гала Скляревська, «Детектор медіа»
В конце прошлого года для проекта «Настоящее время», созданного Радио Свободная Европа / Радио Свобода и «Голосом Америки», журналисткой Шахидой Тулагановой был снят документальный фильм «Аэропорт Донецк». В нем нет рефлексий, политики, практически нет предыстории конфликта на Востоке Украины, и других подробностей, знакомых в Украине всем – но наверняка незнакомых большинству зрителей этого фильма за пределами Украины. Тулаганова, как она сама говорила в интервью, и не претендовала на создание какой-то полной картины происходившего в ДАП. Нет в ее фильме ни героизации происходившего там, ни даже подробностей боев, зато есть «вторая сторона», то есть боевики, названные сепаратистами.
По сути, это фильм-прямая речь: около десяти бойцов ВСУ и столько же сепаратистов, среди которых Гиви и Моторола, рассказывают о том, что происходило в аэропорту. Присутствие той самой «второй стороны» уже вызывало некоторое возмущение, или хотя бы непонимание в том числе у украинских журналистов – однако эта объективность дает очень яркую картинку: боевики, когда говорят, выглядят еще более бесчеловечными, чем когда читаешь об их действиях.
С самого начала фильма видна попытка показать, что война со всех сторон – ужасное дело, и что воюют между собой люди, которые в другом месте и в другое время вполне могли быть приятелями и даже друзьями. Например, сепаратист Душман, который говорит: «Человек дает одну присягу на всю жизнь, я ее дал Советскому Союзу – земля у нас одна, я не мог ее делить» – и боец ВСУ с позывным Спартанец, который говорит: «Все мы дети Советского союза, воспитаны патриотами». Эти два человека, оба «отдавшие свой интернационалистический долг», как сказали бы в СССР, говорят по-русски, носят береты и тельники, наверное, ровесники. Но оказались по разные стороны этой войны – и в дальнейшем понимаешь, почему. Чем моложе герои, с которыми разговаривала Тулаганова, тем виднее разница: и украиноязычные, и русскоязычные бойцы ВСУ говорят о разных, по большей части страшных вещах: как ужасна тишина между обстрелами, как писали смски женам, когда думали, что погибнут. Как доставали куски тел своих друзей из-под завалов, и рядами укладывали еще живых и уже мертвых. Как не могут спать по ночам, и как тяжело видеть тех, в кого стреляешь. «Сложно, когда ты видишь, в кого стреляешь – понимаешь, что там же живой человек, что он боится, переживает», – говорит боец ВСУ с позывным Лесник.
Самих вопросов в фильме нет – Тулаганова оставила только прямую речь, но понятно, что тот же вопрос, что и Леснику, она задала парню приблизительно того же возраста, сепаратисту с позывным Консул. И он отвечает: «Да, видел, ну и что? Не только видел – но и убивал. Я что-то не пойму вопроса вашего». И далее говорит: «О чем думаешь? Ну, о том, как можно выжить, и как можно убить побольше. Такие мысли во время боя».
И из таких коротких заявлений становится очевидной эта разница взглядов, разница образа мыслей, как будто между и теми, и другими вооруженными людьми не просто граница – стена. Тулаганова, конечно, редактировала свои интервью – с каждым из своих героев она беседовала около часа, и после выхода фильма говорила, что показать смогла не все. Продюсер фильма Юлия Дроз в интервью «Громадському радио» говорила, что им приходилось выключать камеру, когда бойцы ВСУ плакали, что Гиви на камеру играл, изображая из себя благородного воина, по достоинству оценившего героизм киборгов. И что Моторола – жестокий человек. Но и того, что она оставила, достаточно. Во-первых, радость, которую испытывают «сепаратисты», треть которых в фильме – граждане России – от гибели врагов. Самый молодой из них прямо так и говорит: «Очень понравился мне штурм». Другой, описывая, как рухнула башня авиадиспетчеров, откуда бойцы ВСУ вели наблюдение за передвижениями боевиков, сравнил это чувство с тем, «как бывает, когда в детстве очень хочется мороженого – и тебе его покупают».
Во-вторых, слова, которыми они описывают противника: о бойцах ВСУ они говорят исключительно в терминах «фарш», «мясо», «укропы», «они тут везде пачками валялись». При этом, даже когда пленный «киборг» рассказывает на камеру, как в плену их били шесть часов трубами, и как Моторола сам, двумя пулями в голову, убил одного из украинских пленных, – он говорит о нем как-то отстраненно, без мата, и без эпитетов.
Сам Моторола в фильме говорит много, и всегда вызывает чувство совершенно неконтролируемого отвращения. Когда рассказывает, как украинцы доставляли «фарш» в БТР-ах; и когда говорит «какие они киборги? Мы их клоунами называли, а не киборгами», и т.д. При этом в фильме четко видно, что он довольно часто врет. Например, в эпизоде, когда и украинские военные, и сепаратисты рассказывают о газовой атаке в аэропорту. Украинцы приписывают ее, как становится понятно из разговоров, «более организованной, чем шахтеры и трактористы», силе, подразумевая, видимо, российские регулярные войска. Сепаратист, который подтверждает газовую атаку, не уточняет, кто применял газ против защитников аэропорта. Однако сам Моторола говорит: «Откуда у нас газ? Пропан-бутан?» и ухмыляется. Так же как и в эпизоде, когда его спрашивают о том, убил ли он одного из киборгов – Моторола отрицает этот факт, утверждая, что расстреливать пленных «не входит в его задачи». Интересно, что он сам заявлял, что расстрелял как минимум 15 украинских пленных – но, видимо, решил не афишировать этот факт на камеру «иностранных корреспондентов». Кстати, лучшее доказательство того, что им самим не нравится, как они выглядят в фильме – тот факт, что руководство так называемых «ЛНР-ДНР» отказало в аккредитации Тулагановой и ее коллегам после выхода фильма.
И это, кстати, дополнительный аргумент в пользу тех, кто настаивает на необходимости показывать другую сторону: как бы они ни играли на камеру, как бы ни старались – все равно видно, что на самом деле представляет из себя «та сторона». Убивать, пытать и разрушать они могут; предложить что-либо иное – нет. Возможно, демонстрация подобных перспектив и послужит самым лучшим противоядием для тех, кто романтизирует «борьбу жителей Донбасса за свою землю». С другой стороны, из рассказов бойцов ВСУ тоже становится понятно, как их предали и бросили на убой их командиры – что должно стать поводом не только для героизации тех, кто там воевал, но и поводом для расследования и трибунала. Так что фильм полезен и хорош со всех точек зрения – жаль, что его не показали на наших каналах.
Гала Скляревська, «Детектор медіа», 27 квітня 2016 року